Магиня для эмиссара - Страница 37

Мне понадобился почти час, чтобы зачаровать оба амулета. Проблема была не в том, чтобы обойти два раза тумбочку по кругу, чётко выговаривая странно звучащие, непривычной артикуляции слова с ударениями и паузами в неожиданных местах. Сложность состояла в том, что я старалась вбухать сил столько, сколько была способна, выкладывалась по максимуму… и энергия уходила из меня, словно я теряла кровь, а не магию. На середине второго заклинания я поняла, что переоценила свои возможности, — но прерываться было поздно. Буду тянуть… тянуть…

При повороте на запад меня повело. И тут прямо с пола на плечо скакнула ларра:

— Восссьми немношшшко. Молоком отдашшшь…

Я молча кивнула. Оказывается, ларры могут делиться магией — кто бы подумал! Наверное, эта сильно соскучилась. Или сильно проголодалась…

Доведя заклинание до конца, я выдохнула: «Всё!» — и банально рухнула на пол.

— Тебе необходим ассистент — ловить, — сидящий в кресле рядом с кроватью Рейн поморщился. — И часто ты так… падаешь?

— Ты посмотрел, что вышло? — решила пропустить я подколку мимо ушей.

— Нет. Ждал тебя.

— Ну посмотри! И мне покажи.

Рейн открыл один из медальонов. Внутри, рассекая крышечку пополам, ярко горел красно-синий луч. Муж заинтересованно стал крутить амулет в ладони — так, эдак, под углом. Развернул перпендикулярно к земле, добившись того, что лучик почти схлопнулся в точку, — но ориентация сохранилась! Раскрыл второй медальон — то же самое. Начал вертеть оба вместе, глядя на параллельные светящиеся линии.

Потом прищурился на меня:

— Трудно пришлось, да? Но скажи, Сита. Ты поместила заклинание в крышки. А что ты хочешь сделать во вторых половинках?

Я отвернулась, чувствуя, как предательски горят уши. Ведь ясно, что для компаса хватило бы просто золотой монеты. А я попросила нечто из двух половинок… и он это понял. Ладно, отвечу честно:

— Мало знать направление, Рейн. Надо иметь точку отсчёта.

— Точку отсчёта?

— Да. Потому я и попросила купить два медальона, а не один.

До него дошло очень, очень быстро.

— Ты хочешь стать моей точкой отсчёта, Сита. Так?

— Да, якорем. Но не уверена, что смогу.

— Почему?

— Помнишь, как ты нашёл меня на полу, после того, как я колдовала для Соль? Это — первая причина.

— Понял. Тебе это будет дорогого стоить. А вторая какая?

Я промолчала. Сейчас мне пару суток восстанавливать силы. Пока неактуально.

— Сита! Какая вторая?

— Мы должны быть близко, очень близко в момент наложения связи.

Говоря, я смотрела ему прямо в лицо. И видела, как он сглотнул.

Непонятная реакция. Но на восторг никак не похоже. И отреагировал Холт непонятно:

— Засыпай. Я посижу рядом, пока ты не уснёшь… Потом пойду к себе.

Утром я проснулась в гордом одиночестве. Взяла на руки Соль — покормить. Ларра, ожидая обещанного, тёрлась у ног.

— Ссэнасс, спасибо, что вчера помогла. Но я не знала, что ларры могут давать магию.

— Мошшшем… но молчим. И те, кто ссснает, молчат.

Понятно. Наверняка мой учитель в курсе ларриных тайн. Но не сказал ни слова мне, потому что этот секрет ему доверили.

— А Холт?

— Не ссскашшшет, — потверждающе кивнула севшая на задние лапы ларра. Задумалась. Из спины ларры на моих глазах выросла пятая лапа, изогнулась под неестественным углом, почесала загривок и бесследно исчезла. М-да. Точно не кошка, те такого не умеют.

— Ссэнасс, я тебя чувствую, глажу, чешу. Но ты ходишь сквозь стены — как?

— Как хочу. — Улыбка ларры стала плутовской. — Твердый лёд и невидимый летучий пар — одно и то же, ссогласссна? Я тошшше могу…

Ну, лёд и пар — это вода. А из чего состоят ларры?

Спросила. И ожидаемо услышала, что из молока.

А ещё Ссэнасс приволокла откуда-то фаянсовую белую миску с рисунком кошки на боку. И подкатила мне под ноги.

— Миссска Ссэнасс. Поссставь под посстель.

Пушистая вымогательница. Ну, пусть. Заслужила.

Глава 3

Когда кто-то показывает пальцем на небо, только дурак смотрит на палец.

Амели

После завтрака мы с Рейном сели в кабинете за работу. Стол был один, но зато размером с парадный газон у особняка мэра Салерано. Мы подвигали туда-сюда стулья, устраиваясь и примериваясь, поперемещали коробки. Наконец, расположились и приступили. Я выбрала себе ящик бумаг и открыла новую тетрадь. Система записи была уже разработана, так что на первый взгляд казалось, что сложностей быть не должно. Ага! Размечталась.

Во-первых, лежащая ближе всех к северу, то есть к границе, Паэнья пропускала больше всего транзитных грузов. А во-вторых, у одного из клерков портовой службы был просто отвратный почерк. Разгадать, что «ораророр» — это всего лишь «фарфор», после пяти минут вдумчивого вглядывания я смогла. Но попадались такие кракозямблы и абракадабры, что моего воображения представить — что бы сие значило? — не хватало.

Обратилась к Холту.

Тот сунул нос в бумагу, фыркнул. По мере всматривания брови уползли куда-то вверх.

— Откладывай эти в сторону. Я разберусь. Он пишет буквы одинаково, то есть нужно один раз отследить написание основных буквосочетаний, и можно будет прочесть написанное.

Но когда я наткнулась на образчик творчества второго портового кудесника от каллиграфии, Рейн застучал длинным пальцем по столу.

— Похоже на саботаж. Существуют квалификационные требования к принимаемым на работу в госучреждения сотрудникам. Разборчивый почерк — одно из них. И следование системе общепринятых сокращений — тоже. Начальник порта обязан следить за документооборотом… если, конечно, не замешан сам. Может, и не в нашем деле, а во взятках или воровстве…